СТАНЬ КРАСИВОЙ И СЧАСТЛИВОЙ

ВЫСОКУЮ КРАСАВИЦУ С ХРИПЛОВАТЫМ ГОЛОСОМ И ЗАВОРАЖИВАЮЩИМИ ГЛАЗАМИ АННУ УКОЛОВУ ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО НИ С КЕМ ПЕРЕПУТАТЬ. ОНА СНИМАЕТСЯ У ИЗВЕСТНЫХ РЕЖИССЕРОВ, СЧАСТЛИВА ЗАМУЖЕМ И СЛЫВЕТ НЕВЕРОЯТНЫМ ОПТИМИСТОМ.
Гра­фик работы у Анны Уколовой плотный, но после напряженного съемочного периода выдался-таки выходной, когда она смогла дать интервью.

— Анна, часто ли у вас бывают такие сложные периоды, когда трудно вы­кроить время для интервью?
— Свой график я выстраиваю сама. И не люблю разговаривать в спешке — для этого должно быть время и настроение.
Вообще за всю свою ак­терскую жизнь я дала два больших ин­тервью крупным российским изданиям. Один раз мне понравилось, но не втяну­лась. Второй понимала, что годы идут — хотелось красивую фотосессию. Но в небольших городах и других странах я общаюсь с журналистами.
Просто сегодня очень много мерзкой прессы, понимаете? Был, например, та­кой случай — провоцировали на скандал. Ну нет, меня ничем не возьмешь, у меня броня в два пальца уже.
И все это привлечение внимания мне ни к чему. Я знаю, что благодаря своей фактуре буду стареть со своими роля­ми, мое время не уйдет. Мне повезло — с кино- и театральной школой, с тем, что с института меня окружают известные актеры, я сразу попала в струю и работа находит меня сама.

АННА ПУГАЧЕВА
— Вас невозможно ни с кем спутать, вы ни на кого не похожи. Это помога­ет или мешает?
— Когда я закончила институт и род­ственники первый раз увидели меня в кино, это был фильм «Закон» очень хорошего режиссера Александра Велединского, папа мне сразу сказал: ты заняла свою нишу, таких, как ты, нет. Я этому, конечно, рада.
Как-то раз мы гримировались для спектакля «Женитьба» по Гоголю с Максимом Виторганом, Ксенией Соб­чак и другими актерами, и я говорю: как хорошо, что мне даже с фамилией по­везло. Бывает ведь по пять актрис с од­ной и той же фамилией. А Уколова одна. Тут Максим Виторган отзывается: а у нас в спектакле играет Анастасия Уко­лова, она только что закончила Щеп­кинское училище. И я тогда подумала: побыстрее бы ей, Анастасии, выйти за­муж. Чтобы можно было в самом начале карьеры сменить фамилию.
Я бы, может быть, и сама поменяла фамилию после замужества. Но фами­лия моего мужа Пугачев. И была бы я Анна Пугачева. И тогда бы точно все подумали — у актрисы воображения ноль процентов.
Поэтому живу, радуюсь, стараюсь сниматься у одних и тех же хороших режиссеров: Александра Велединского, Юрия Мороза. Не пытаюсь усидеть на нескольких стульях сразу.
У меня с самого детства нет чувства зависти. Мне не нужно больше денег, я не хочу дом на Рублевке и хорошую машину. Главное, чтобы все это было у моих друзей. Потому что когда мне будет плохо, друзья мне помогут — это 100 процентов! Благо, что в театре, где я работаю, сейчас платят хорошо. Да, не будет яхты, но хватает на то, чтобы достойно жить и ни под кого не проги­баться. Это тоже для меня очень важно.

— В 2000 году после окончания инсти­тута был момент, когда вы задумыва­лись о смене профессии…
— Когда я закончила ГИТИС с крас­ным дипломом, кино не снимали. Сидеть в пыльных кулисах и говорить, что актер должен быть голодным? Это неправда. Актер должен быть сытым, у него должны быть деньги, в том числе на путешествия, знакомство с культу­рой других стран.
Мне очень нравилась Москва. И мне кажется, я понравилась Москве. Потому что я никогда не ночевала на вокзале, не голодала, у нас был прекрасный курс, я училась на пятерки, у меня была хоро­шая стипендия. Поэтому я кем угодно могла остаться в Москве, лишь бы не попрошайкой. И всегда надеялась толь­ко на себя.
Изначально я выбрала веселую сту­денческую жизнь и решила, что деньги буду зарабатывать в другом месте. Но тут в России начали снимать кино. Ког­да вдруг сказали, что меня разыскивают с «Мосфильма», я удивилась. С какого такого «Мосфильма»? Я даже не знала, где он находится — клянусь!
Спасибо Тиме Туманишвили, ка­стинг-директору, которая сняла видео нашего дипломного спектакля — с него все для меня и началось. И как-то пошло-поехало, у меня не было перерыва в профессии.
Просто мне везет. Я чувствую, что работа у меня будет всегда. При этом я не карьеристка.

КАЛЕЙДОСКОП ОБРАЗОВ
— Сейчас вы много играете и в кино, и в тeaтpe. Какай роль самая любимая? Что еще очень хотелось бы сыграть?
— Я никогда не ставлю себе целей. Особенно в отношении ролей. Потому что если я буду мечтать, а это не сбу­дется, я обломаюсь. А обламываться по жизни я не люблю.
Люблю играть судьбу человека. Са­мая моя любимая роль — это, конечно, роль проститутки в фильме Юрия Павловича Мороза «Точка». Так, как там, я по-актерски нигде больше не потрати­лась. Особенно в сцене, где меня изби­вали.
Да все мои роли любимые! Люблю внешне меняться: сегодня играю вой­ну, а завтра какую-нибудь красотку. Я рассматриваю душу, судьбу и образ че­ловека, а не роли. Никогда не мечтала сыграть что-то из классики. Во все вре­мена жили одинаковые люди.

— У вас прекрасные данные, великоленный рост, в юности вы успешно занимались спортом — вполне могли бы стать спортсменкой или моделью. Как сегодня поддерживаете фигуру, молодость, красоту?
— Никак особенно не поддерживаю. У меня бывают роли, например, когда я играю деревенскую. Или как для «Ле­виафана» мне сказали: ты не могла бы пополнеть на 15 килограммов? Да за счастье!
Потом я сразу играла спортсменку и резко похудела. В спортзал ходила как на работу, питалась листовым салатом. Модель? Она просто носит одежду, хотя, конечно, там нужно немножко прибавить актерства.
Еще я в жизни очень спокойный и добрый человек. Но все равно, как у каждого, отрицательные эмоции нака­пливаются. И их нужно как-то сбра­сывать. А где я могу стукнуть ребенка, накричать на мужчину, упасть и биться в конвульсиях? Только в своих образах. Поэтому выбрала актерство.
В общем, ни спорт, ни модельное агентство не для меня. Нет калейдоско­па образов, понимаете?

НЕ ПРЕТ- НЕ ТВОЕ!
— И все же есть ли у вас какие-то про­цедуры или ритуалы для себя, люби­мой?
— Я люблю ходить пешком с науш­никами в ушах. Музыка мне помогает. Просыпаюсь, настроения нет — сразу ставлю музыку, неважно, какую, лишь бы не металл.
Многое в жизни зависит от тебя са­мой, от твоего настроения. Цыган не вызовешь, надо самой себя научиться веселить. Если не нравится что-то не в себе, а вокруг — отсекай. Поэтому я мало с кем дружу, у меня в записной книжке десяток человек.
Чтобы не разочаровываться в людях, я с ними не общаюсь. Хотя и создаю впечатление очень общительного весе­лого человека. Но это не так. Но я не эгоист, что тоже немаловажно.

— И вы не фанат тренажерных залов или занятий йогой?
— Нет, у меня просто гены хорошие. Если понимаю, что набираю вес — по­меньше ем, побольше двигаюсь. Но жизни меня все устраивает. Но люблю меняться для ролей.
Конечно, хожу в салоны красоты на маникюр, педикюр, другие не­обходимые процедуры. Кардинально во внешности еще ничего не меняла. Но и не обвиняю тех, кто что-то такое сделал. Просто, может быть, это стоит делать попозже. И это не значит, что у тебя роли сразу попрут. Не от этого все зависит. Надо быть в ладах с собой.
Я вот точно знаю: если бы меня сразу в институт не взяли, я бы во второй раз в Москву поступать не поехала. И если бы сидела без работы год, два, три, точно бы профессию поменяла. Я бы уже понимала: ну не прет — значит, не твое! Но пока я об этом не думаю, потому что мне улыбается удача.

ЖИЗНЬ НАУЧИЛА НЕ ПРОГИБАТЬСЯ
— В сериале «Ивановы-Ивановы» вы очень убедительно рукодельничаете и занимаетесь семейным бытом. Правда ли, что дома все делаете сама?
— Да, когда я в Москве, все делаю сама и мне это нравится. Даже больше скажу: если приезжаю в гостиницу на долгий срок, вешаю на дверь табличку «не входить, не убирать». Потому что люблю делать все сама. Чтобы не отвы­кнуть, не вознестись, чтобы необидно было потом падать.
Я знаю цену жизни, так что звездная болезнь мне точно не грозит. Конеч­но, когда меня нет, по дому помогают родственники и специально обученные люди. Но сейчас уже есть выбор: сни­маться в Москве или не в Москве. И я все больше выбираю Москву.
Свекровь однажды сказала: ты по­стоянно в разъездах, может быть, сто­ит сменить профессию? Я ответила: ну представьте, что я нефтяник или прово­дница, их неделями и месяцами не бы­вает дома.
Люди искусства не могут нравиться всем. Главное, чтобы нравилось моей маме, как поет Паша Воля. И чтобы мне это нравилось. И коллектив чтобы был хороший. Когда дают список тех, кто будет сниматься в новом фильме, я, бывает, говорю: ой, извините, лучше посижу без кино, чем с такими людьми выходить на одну плошадку.

— Часто ли бывает такая ситуация?
— Нет, такое было два раза в жизни. По молодости. И уже тогда я понима­ла: нельзя, сейчас сама себе изменишь, потом предаст профессия. Меня с детства так воспитывали: вокруг были бандиты и менты. Так что научили жить и не прогибаться.

— В отличие от многих ваших экран­ных героинь у вас в жизни все хоро­шо, есть муж и сын. Как вы все успе­ваете? Кто занимался воспианием сына?
— Сын учится в очень хорошей школе, он там с восьми утра до восьми вечера. Воспитываю его так, как воспитывали меня: дома говорим на пониженных то­нах, ничего не запрещаем.
Лет 30 назад я сказала своей маме: почему я не сижу с пацанами в подъ­ездах и не пою песни под гитару? Она ответила: иди, кто тебя держит. И ког­да мне дали свободу, я поняла, что она мне не нужна. Не надо себя по жизни растрачивать и уподобляться всем. Луч­ше быть самой по себе.

Подписка на рассылку

Ваш email:

Подписаться

Конфиденциальность гарантирована